- Никакого интервью не будет, - огорошил нас с порога юбиляр.

- Я много интервью давал по разным поводам. Но сейчас не тот случай. Давайте просто за чаем поговорим? Проходите в кабинет!

Раздался телефонный звонок.

- Рахмат, рахмат, - сказал кому-то в трубку Мустафа Сафич. - Как мой коллега? Я здесь в Уфе государственные дела решал. Мне вот только что Путин звонил, спросил: "Как живёшь?" - А я говорю: "Да ничего, нормально".

- Правда, что ли, Путин звонил? - удивились мы.

- Нет! - смеётся Карим. - Зто я всех разыгрываю... Они верят, потому что Мустай Карим не может обманывать! (кстати, к юбилею Путин прислал Кариму приветственную телеграмму - авт.)

Мустафа Сафич накануне своего 85-летия пребывал в весёлом расположении духа. Всё время смеялся и шутил.

- Самому молодому от молодых! - сказали мы, доставая из подарочного пакета кофейный сервиз и фирменную водку "Комсомольская правда".

- Водка! - обрадовался юбиляр.

- Мустафа Сафич, а вы водку-то пьёте? - спросила я осторожно.

- А что я должен пить, если не водку?

- Виски, например, или коньяк.

- Виски сейчас перестал пить... Хорошая чистая водка - лучше всего. Давно случай был. Одному артисту говорят: "Ты много пьёшь. Почему ты не можешь свой аппетит унять? А он и отвечает: "Аппетит-то я могу унять. Но у меня рот строптивый, я его не могу унять".

С кофейным сервизом мы тоже попали в точку.

- О... Знаете, у меня такая слабость была, ещё во времена "железного занавеса", когда многие мои книги за границей издавали. Я за кордон часто ездил. Всегда покупал всякую посуду: вилки, ножи. Это солдатская привычка. Для солдата что важно? Кружка есть, ложка - и хорошо! А хотите, я вам их покажу? - предложил Мустафа Сафич.

С этими словами хозяин повёл нас из своего кабинета в другую комнату, показывать свои "богатства".

- Это переводчик "Долгого-долгого детства" на китайский подарил, - начал Мустай Карим, показывая на затейливую фигуру из жёлтого металла.- Этот турий рог от Расула Гамзатова. А этот сервиз привёз мой друг из Сирии. Здесь нет ничего купленного, всё подаренное. А откуда эти чашки с блюдцами, я уже и не помню.

Нашу беседу снова прервал телефонный звонок.

- Пошли на кухню чай пить! - пригласил поэт, положив трубку.

На стене в прихожей - большой ковёр с изображением поэта.

- Можно Вас около этого портрета сфотографировать? - попросил наш фотокор.

- Нет, не хочу. Это же как около собственного памятника получается. Неудобно, ребята, около своего портрета стоять. Это Брежнев мог себе позволить около портрета сфотографироваться!

- Тогда расскажите, откуда взяли такое чудо?

- Один мой друг обманным путём выпросил фотографию. "Дай, - говорит, - фото на память". Потом отправил фотографию в Таджикистан, там специальная фабрика есть, где делают ковры, там и вышили. - Почему Вы решили не давать интервью? Юбилей как-никак, дата круглая...

- У меня свои понятия на этот счёт. Да я не только против интервью, но и против юбилея тоже. Потому что праздника такого нет у меня в душе. Я самый старый писатель. Я потерял многих - потерял Расула Гамзатова, потерял жену, с которой мы 62 года вместе прожили. Потерял Мусу Гали, друга Загира Исмагилова. Их не будет за праздничным столом. Это подспудно всё равно грызёт меня...

Слова Мустая Карима снова прервал телефонный звонок.

- У Вас сейчас, наверное, ни минуты свободной нет?

- Это я всем знакомым специально сказал, чтобы звонили мне с 11 до 12 утра, когда вы придёте, - шутит Мустафа Сафич, - чтобы вы поняли, какой я важный! На самом деле это огромная награда, когда люди так ко мне относятся. У меня есть 12 орденов, дипломов множество - всем этим я очень дорожу. Но за ними только прошлое. А все мои друзья, которые приходят, поздравляют, - это награда, которую я получаю сегодня. Я очень дорожу тем, что отношение ко мне как к писателю со временем не стало хуже. Сейчас давно уже не пишу.

- Рассказы-то пишите!

- Только рассказы и стихи пописываю. Вот недавно вышла моя последняя книга "Мгновения жизни" на русском языке. Сейчас покажу. Когда я начал писать эту книгу 2 февраля 1990 года, у меня было состояние безысходности. Я тяжело переживал, когда разрушался Советский Союз. Когда всё у тебя позади осталось, а что впереди - неизвестно. Но книга оказалась не такой безысходной. Я вспоминал разных людей - светлых и душой, и разумом. Сильных, не поддававшихся невзгодам. Пока писал, сам обретал сил и, надежду. В ходе того как я писал, сам начал верить в чудеса. Можно сказать, что эта книга меня спасла. "Мгновения жизни" вышли два года назад на башкирском, а сейчас книга переведена на русский. Это моя самая последняя книга. Она писалась 14 лет. А последний рассказ я написал в 2004 году.

- Почему, оказываясь за границей, Вы всегда читаете стихи на родном языке?

- Кроме смысла, в языке есть ещё и мелодия. Если прислушиваться, то по мелодии можно догадаться, какой это язык. Однажды в Мюнхене я читал стихи. Один прочитал. Мне говорят: "Давайте ещё читайте! Нам приятна мелодия вашей речи". А ещё в той же Германии меня пригласили в детский сад как советского писателя. Немецкий детский писатель, с которым мы ездили, взял с собой куклу. И всё, что говорил, куклой показывал. А я ничего не взял. Я начал читать свои стихи по-башкирски, а дети-то меня не понимают. Они начали так хохотать! - Мустафа Сафич и сам начинает смеяться.

- Им так было интересно - человек говорит, а ничего не понятно...

- Вы когда-нибудь пробовали посчитать, сколько человек Вас поздравляют с днём рождения?

- Нет, не считал. Да и не надо. У меня никогда много денег не было, я и их не считал. Неудобно было мне считать деньги. Считать не люблю.

- Есть люди, чьих поздравлений Вы особенно ждёте?

- Да, такие есть. Но назвать имена будет неправильно, потому что их много. Но если кто-то не позвонит, я не обижусь. Мне будет немножко грустно, но я не обижусь. Мой отец говорил: "Обидчивость - это самая немужская черта". Обида нужна, чтобы подумать, пережить её, а не носить в себе.

Вот сейчас в честь юбилея много хвалы в мой адрес раздаётся. Это от сердца идущие слова, но иногда бывает перебор в оценке твоего труда. Мой отец говорил, что перехваливать даже Бога не надо - грех. Он ещё всё-таки не все работы закончил.

- Вы в Бога не верите?

- Нельзя сказать, что я неверующий. У меня своё отношение к вере. Я много раз повторял и скажу ещё: для меня Бог - присутствие совести в человеке. Поэтому я стараюсь беречь Бога в себе. Без посредников. Посредников и на базаре не люблю. Бедный крестьянин выращивает капусту, у него она стоит рубль, а перекупщик продаёт за два рубля.

- Вы всегда вспоминаете слова и поступки отца. Кого ещё Вы считаете главными учителями по жизни?

- Высшим авторитетом для меня была моя старшая мать. У отца было две жены. Она была старшей, не моей родной матерью. Мужчины, в отличие от женщин, любят вещать, утверждать. А женщины всегда дают выбрать, разобраться во всём самому. Женщина вообще всю жизнь была для меня неразгаданным чудом. У меня даже стихотворение такое есть. Поэтому современные рассуждения о том, стоит ли показывать по ТВ порнографию, меня оскорбляют из-за отношения к женщине. Наблюдал по телевизору дискуссию. Один артист говорит: "Да, я своему ребёнку разрешил бы это смотреть". Если бы я был там, то посоветовал бы: надо не только показать, но и рассказать ребёнку, что и как. Ведь ребёнок ещё маленький и ничего не понимает. Всё это меня очень оскорбляет.

В книжном шкафу расставлены семейные фотографии.

- Это когда сын женился, а это - внук, - рассказывает Мустай Карим.

-А правнуков у Вас сколько?

- Двое всего. Плохо работаю!

- Если двое - мало, сколько Вы правнуков хотите?

- Я то что? Надо, чтобы другие хотели. В наше время иметь правнуков - уже хорошо. Будут ещё! Сегодня книг почти не издают, - вздыхает Мустафа Сафич. - Что сегодня печатают? Ни Пушкина, ни Толстого! Ладно, не буду сегодня ворчать. Сегодня нельзя - потому что завтра день рождения у меня!

верх